Женский журнал. Женский мир. Полезные советыОн вышел из комнаты, чтобы через минуту вернуться, торжественно держа в раскрытой ладони маленькую плоскую коробочку, обтянутую бирюзовым сафьяном. Тата знала, что там, и сердечко тревожно заныло от какого-то непонятного предчувствия.
…Вчера — ну надо же было такому случиться, — только Сергей ушел, привезли плитку для бассейна.
— Хозяйка, расплатиться бы надо!
— бодренько прокричал ей краснощекий водитель.
— А мы вас только завтра ждали… — растерянно протянула Тата.
— Сегодня, завтра… Не все ли равно. Вечно вам не угодишь. Мне, дамочка, деньги нужны сегодня, ясненько?
— Да-да, конечно, — смутилась Тата, побежала в кабинет мужа и стала нервно дергать ящики в рабочем столе. Раньше она никогда бы не позволила себе рыться в его документах, но грубость красномордого была невыносима…
Пальцы нащупали что-то мягкое, шелковистое, как ушки Луи, машинально подумала Тата и из глубины ящика извлекла нежно-розовый сверток.
«Какой чудесный шарф, — она замерла от восхищения, — но это абсолютно не мой цвет». Внутри шарфа лежали две плоские коробочки, обтянутые тисненым сафьяном, — бирюзовая и огненно-красная.
Тата нажала на золотую капельку-кнопочку, коробочка раскрылась. Ах! На жемчужно-сером атласе подушечки и лежала изумительная брошь-лягушка из зеленого перламутра с мелкими бриллиантами и изумрудиками. В красной коробочке обитала точно такая же квакуша, нежная и роскошная.
Смущенная Тата аккуратно завернула находку и, положив ее на, прежнее место, вышла из кабинета…
— Тата, очнись, — вывел ее из задумчивости голос мужа.
Щелкнул замочек. Ну да, та же красавица-лягушка нежно светилась розовато-голубыми переливами в салатно-зеленом перламутре.
— Неужели не понравилось? — забеспокоился муж. — Почему молчишь?
— А где вторая? Ты ее тоже мне купил? — смущенно спросила Тата.
— Вторая? Так ты что же, рылась у меня в столе? Не ожидал, вот сюрприз, так сюрприз, — он вдруг занервничал и выхватил у нее подарок.
Тата молчала, доверчиво глядя на него печальными зелеными глазами.
— О боже, Тата! Ну конечно, я виноват, виноват, прости. Надо было сразу все объяснить. Ты, я вижу, уже нафантазировала себе бог знает что.
Вторая брошь для Маргоши. Купил ей ко дню рождения, а потом не решился подарить, побоялся обидеть, ты же знаешь, какая она.
Маргоша, родная сестра Сергея, большеротая и чуть-чуть пучеглазая, в замужестве носила фамилию Квакша, что и служило поводом для нескончаемых шуток окружающих.
Невероятно обидчивая Марго постоянно накручивала мужа, требуя сменить фамилию и профинансировать ей пластическую операцию.
— Прости, Сереженька, — прошептала расстроенная до слез Тата, — мне так стыдно, прости, ради бога.
— Да ладно, — великодушно махнул рукой муж. — Знаешь, пусть эта лягушка будет талисманом нашей любви. Согласна?
Ну, конечно же, она была согласна и, зажав в ладони злополучный сафьяновый футляр, повисла на шее мужа, осыпая его поцелуями.
В командировке время летело быстро. Тата носилась с диктофоном, расспрашивая жителей о новом комплексе, записывалась на прием к руководителям города, беседовала с коллегами ну а вечером, в гостинице, аккуратно зачеркивала в календарике прошедший день и жалобно вздыхала.
«Господи, когда же, наконец, будет торжественное открытие этого проклятого комплекса, и я смогу со спокойной душой вернуться домой? Еще целая неделя или всего лишь неделя», — думала Тата, поднимаясь по широкой лестнице на второй этаж, в приемную мэра.
— Уж не знаю, обрадует вас это или огорчит, дорогая Татьяна Владимировна, красавица секретарша кокетливо улыбнулась, но открытие перенесли с 12-го на 9-е. То есть на послезавтра. Если хотите, я закажу вам билет на поезд на утро 10-го?
Поблагодарив красавицу, окрыленная приятным известием, Тата выскочила на улицу…
Родной город встретил дождем. Заехав в редакцию и сдав статью в секретариат, Тата помчалась домой. Дом, темный и мокрый, выглядел заброшенным и одиноким.
«Какая пыль кругом и беспорядок», — расстроилась Тата и, оставив вещи у входа, сразу принялась хозяйничать. Быстро убрав на кухне, она прошла через пустые комнаты в спальню.
Постель была смята. Тата опустилась на покрывало. «Как много еще предстоит работы. Покупка мебели, штор, но сначала нужно выбрать обои и ковры… Однако это приятные хлопоты», — утешала она себя.
Тата пригладила ладонью покрывало и нагнулась, привлеченная каким-то странным предметом, выглядывавшим из-под кровати. От приступа дурноты потемнело в глазах. В руках у нее был лифчик. Внизу хлопнула дверь.
— Тата, — раздался голос мужа. А она, словно окаменев, смотрела на роскошный чужой бюстгальтер.
Муж рванул двери и замер, смертельно побледнев при виде черных кружев в руках жены.
— Это не мой, — как-то жалко взвизгнул он, заглядывая жене в глаза.
— Ну конечно не твой, — попыталась улыбнуться Тата, — но и не мой тоже.
Она с отвращением швырнула интимный предмет туалета под ноги Сергею и вышла из комнаты.
— Тата, Тата, Тата, — пулеметной очередью неслось вслед. — Вернись, я все объясню.
Она усмехнулась и вышла из дома.
Прошло несколько месяцев. Город готовился к Новому году. И хотя зима была теплой и без снега, во всем — в суете жителей, обычно неторопливых, аромате хвои, смешанном с острым запахом моря, — чувствовалось ожидание приближающего праздника.
Поначалу Сергей звонил каждый день. Она не подходила к телефону. Мама с жалостью смотрела на осунувшуюся Тату и сокрушенно качала головой. «Я не могу без него, — вдруг отчетливо поняла Тата. — Да я просто умру без него, и все тут, но простить предательство — нет, невозможно».
